- Пожалуйста, Недзуми, спой мне! – брюнет лишь тяжело вздохнул.
За порогом небольшого подвальчика, в котором нашли себе пристанище ребята, завывал ветер. Холодный воздух ужом проскальзывал сквозь трещины старой двери, давая почувствовать все прелести февральской стужи. Метель белым призраком пронеслась по Западному блоку, оставив за собой только тусклый блеск белоснежных сугробов.
- Что в ответе «нет» тебе не понятно?
- Ну пожалуйста! – альбинос с мольбой смотрел в глубину серебряных глаз.
Недзуми недовольно цокнул языком. И угораздило же его согласиться спеть этой шавке!
«Твой голос уносит души умерших на небеса…» - вот, что значит поддаться на лесть. С тех самых пор Сион изо дня в день просит Крыса исполнить ему что-нибудь.
Последовал ещё один тяжелый вздох.
- Я сказал нет, значит нет! – вышло немного грубо.
- Но почему? – алые глаза наполнились обидой. – Инукаси же ты пел! Так почему мне не хочешь?
Ну вот, опять чудик винит во всем себя…
- Тогда были другие обстоятельства. – парень устало прикрыл глаза, подбирая нужные фразы. – Смерть – особый случай. Нельзя раскидываться песней попусту…
На мгновение в глазах напротив отразилась растерянность.
- А для меня – это символ жизни, свободы… Нельзя же всё делить на черное и белое… как это делаешь ты. – задумчиво произнёс Сион.
- Вот и пой сам, а меня оставь в покое! – вскипел Крыс. – Ах да! Ты же, наверное, ни одной песни не знаешь. Гениев Шестой зоны этому не учат!
Седовласый упрямо вскинул голову и с обидой посмотрел на Недзуми.
- А вот и знаю!
- Что ж, давай заключим пари. – любопытство заглушило здравый смысл, и Крыс с азартом в голосе продолжил, - Целую неделю, чтобы ты ни делал , куда бы ни направлялся, ты должен будешь петь. Выиграешь – так и быть, выполню то, о чем ты меня просишь. Проиграешь… Впрочем, об этом ты узнаешь, когда примешь поражение. – глаза цвета стали хитро прищурились.
Сион замер, обдумывая предложение, но через несколько секунд тишину, прерываемую завыванием ветра на улице, нарушил неуверенный голос:
- Согласен.
- Договорились! – ребята пожали друг другу руки в знак заключения договора. На часах было ровно 22-00.
Сион, немного потянувшись, направился в ванну. Вскоре послышался плеск волы. Недзуми ухмыльнулся и отложил книгу:
- Эй! Я не слышу песни! Или ты уже сдался?
Впрочем выражение триумфа на лице брюнета быстро испарилось, уступая место растерянности, граничащей с нервным тиком, когда он услышал в ответ громкий голос альбиноса:
- О, палмолив, мой нежный гель! Ты даришь запах орхидей!..
Через мгновение небольшой подвальчик огласил истерический хохот, вперемешку со слегка фальшивым пением.
***
- Ой, Мороз, Мороооз! Не морооозь меня!..
Недзуми страдальчески взвыл, накрывая голову подушкой. Где же был его хвалёный здравый смысл, когда он заключал это дурацкое пари?! Ведь знал же, что чудику до оперного певца, как до Первой зоны пешком, но всё равно предложил. И откуда только седовласый такой репертуар взял? Ответ пришел мгновенно: в Номере 6 запрещена классическая литература и музыка, зато телевидение богато яркими рекламами с въедчивыми мотивчиками, а также бессмысленной и, как Крыс убедился на собственном примере, беспощадной попсой, помноженной на бессмертные народные напевы.
- Может хватит уже?!
- Что значит хватит? Договор есть договор! Так что, терпи! – безапелляционно заявил альбинос, заслужив ещё один мученический стон.
А ведь прошло только три дня из семи…
***
Спустя еще два дня Недзуми был готов брать штурмом Лунную каплю, разбирать по кирпичикам стену, вооружившись лишь деревянной ложкой, обнять одну из блохастых псин Инукаси, в конце-концов! Лишь бы только не появляться в поле зрения Сиона до официального окончания этого ада!..
Альбинос оказался честным студентом и условия пари выполнял с огромным энтузиазмом, заставляя Крыса обогащать свой лексикон нецензурными выражениями.
- Оп-оп-оп-оп...
Недзуми уперся невидящим взглядом в стенку, стараясь отрешиться от происходящего. Получалось плохо. Взгляд постоянно скашивался на Сиона, помимо пения, сейчас более походящего на речитатив, исполняющего странные телодвижения. Левая бровь стала невольно подрагивать.
- Ты решил устроить здесь ипподром?! - хваленое самообладание сделало Крысу «Давай до свидания!» - Что ты скачешь, скажи мне на милость?! И вообще, что за сатанинскую мантру ты пытаешься озвучить?!
Сион тут же остановился, обиженно сверкнув глазами.
- Это никакая не мантра! Это гангнам стайл!
В этот вечер Сион смог убедиться, что и крысы умеют рычать...
***
День предпоследний...
Человек, по натуре своей, существо наивное. Стоит ему увидеть или... услышать что-то необычное, он сразу же уверяет себя в том, что его уже ничем не удивишь, но редкий случай, когда это действительно так...
Недзуми устало опустился на диван, откидываясь на выцвевшую спинку. День не задался с самого утра: сначала он встретил отчего-то посмеивающуюся Инукаси, затем в театре...
«Господи! И где взялся этот Сион со своими «хитами»?! Хм... Правда я давно хотел немного оживить образ Офелии... Но напевать: "Ева, я любила тебя!" - было все таки лишним...» - Крыс прикрыл глаза ладонью, вспомнив, как, вместо нужных реплик, в голове постоянно вертелся надоедливый мотивчик. - «Да и Сион хорош... Ушел с самого утра, еще и умудрился пройти, не разбудив меня... Наверное, я слишком привык к шуму.» - стало совсем плохо.
Недзуми нахмурился. А ведь правда: в последнее время тишина была неприступной крепостью - далекой, недостижимой, но от того еще более желанной, однако... Почему же тогда так пусто и... холодно? Почему так хочется услышать родной голос? Почему голова разрывается этой всепоглощающей пустотой?
Он резко распахнул глаза.
«Стоп! Сион все еще не вернулся?! А вдруг что-то случилось? Это же Западный блок, черт побери!» - внутри все сжалось, а воображение услужливо подкинуло картины покалеченного альбиноса.
Резко вскочив, Недзуми рванул к выходу из их импровизированного убежища. Вдруг дверь с лязгом распахнулась, и на пороге появился раскрасневшийся от мороза Сион.
- Недзуми? - он удивленно смотрел на застывшего брюнета. В глубине стальных глаз плясали искры ярости, но было в них что-то еще... Что-то теплое, радостное... Облегчение?
- Где. ты. был? - чеканя каждое слово произнес он.
Сион низко опустил голову, старательно избегая взгляда Недзуми.
- Прости, из-за вьюги пришлось задержаться у Инукаси...
Несколько мгновений Крыс молчал, пытаясь понять, с чего это он так беспокоится об этом чудике.
- Вот дурак... - Недзуми развернулся, больше не глядя на притихшего мальчишку, и завалился на кровать, так и не увидев смущенной улыбки и не услышав слегка хриплого «Спасибо...».
***
«Что-то сегодня слишком тихо...»
Недзуми поморщился. Это начинало надоедать - давящая тишина уже не успокаивала, как раньше. Сейчас она пугала... А может страх накатывал из-за то и дело повторяющихся приступов кашля, доносившихся с диванчика?
- Сион? - ответом послужило лишь тяжелое сбивчивое дыхание.
«Да что такое?..»
Резко откинув одеяло и морщась от холода, Крыс подошел к притихшему альбиносу.
- Сион, ты в порядке?
- Все... нормально, просто горло... немного саднит.
Недзуми вздрогнул. Было видно, что слова даются с трудом, а хрипота сильно искажала голос. Наклонившись, чтобы коснуться лба Сиона губами, парень ужаснулся:
- Черт! Да ты весь горишь! И вот что мне теперь делать, а?! Антибиотиков-то в Западном блоке нет!
Тот лишь слабо улыбнулся, словно извиняясь за свою беспечность.
- Ладно... Подожди немного.
«Помнится, когда я болел... давно, будучи еще совсем ребенком, мама заваривала мне особый чай... Господи, как же давно это было... Но все же... Надеюсь это хоть немного поможет.»
Через несколько минут Крыс вернулся с чашкой курящейся жидкости. В комнате запахло травами с примесью чего-то совсем неуловимого, но добавляющего свой оттенок в очаровывающую палитру.
- Сможешь выпить? - парень едва кивнул в знак согласия. - Вот и хорошо.
Недзуми помог Сиону немного приподняться на подушке, а затем, зачерпнув немного чая в ложку, осторожно подул.
- Что ты делаешь?
- Хм... Я смотрю, температура и больное горло твоему любопытству никак не мешают. - Крыс лукаво улыбнулся, наблюдая за растерянностью мальчишки. - Не думаю, что тебе понравится обжигаться кипятком, а так как сам ты даже сидеть нормально не можешь из-за слабости, охлаждать отвар придется мне. - он снова подул и поднес ложку ко рту мгновенно покрасневшего Сиона.
«Вот так-то лучше, хоть румянец появился...»
Наконец чашка опустела. Недзуми улыбнулся, вспоминая то, с каким отчаянием мальчик старался не краснеть, как доверчиво открывались его губы, послушно принимая очередную порцию лекарственного чая. Как бы здорово было просто коснуться их своими губами, почувствовать слегка терпкий привкус, провести ладонью по щеке...
«И о чем я только думаю?!»
- Недзуми...
- А? - Крыс растеряно посмотрел в вишневые глаза, выныривая из тяжких размышлений. - Ты что-то хотел? Как ты себя чувствуешь?
Альбинос снова залился румянцем.
- Благодаря тебе, уже лучше.
- Тогда спи. Тебе нужно больше отдыхать.
- А ты споешь мне... колыбельную?
Недзуми поперхнулся воздухом.
«Он, значит, еще и веревки из меня вить будет? Ну, да... Чего уж там...»
- Колыбельную? - он присел на краешек кровати, на которую заставил перебраться Сиона, завернув того во все одеяла, что только были в доме, и чуть надавил ладонью на его грудь, побуждая откинуться на подушку. - Ну, слушай, горе ты мое... луковое...
«Голубь воркует вдвоём с тишиной,
Изморось в венах у старой весны.
Тихо взойдут на порог с темнотой
Лёгкие всадники - тихие сны.
Всё хорошо: ровно дышат рассветы.
Ночь закрывай глупым людям глаза.
На том конце океанов и света есть ты у меня...»
Тихая мелодия наполнила каждый уголок комнаты, и, казалось, даже крысы притихли, стараясь не упустить ни единого слова... Голос Недзуми зачаровывал, дарил спокойствие, и вскоре, вторя завершающей ноте, тишину разбавило лишь сонное дыхание седовласого юноши.
Крыс ласково улыбнулся.
- Спокойной ночи, Ваше величество...
***
Утро началось для Сиона тихой мелодией и ароматом травяного чая. Слегка поморщившись от пробравшегося холода, мальчик зевнул и откинул одеяло.
- Ты проснулся? - песня затихла. - Как себя чувствуешь?
- Уже хорошо, спасибо.
Недзуми лишь загадочно улыбнулся и бросил на него хитрый взгляд.
- Э? - альбинос недоуменно смотрел на довольное лицо брюнета. - Я что-то пропустил?
Тот не спеша приблизился к все еще сонному юноше и наклонился к самому его носу.
- А ведь спор ты проиграл... - шепот на самое ушко.
- И каково же будет твое желание? - почему-то говорить громко сейчас казалось преступлением. Близость Недзуми заставляла сердце биться чаще, а голос слегка подрагивать.
Мгновение, и Крыс ласково целует его в уголок губ, осторожно, словно ожидая, что его оттолкнут, однако... слегка подрагивающие губы неуверенно раскрылись, позволяя углубить поцелуй, а сам Сион подался вперед, прижимаясь к любимому телу. Когда воздуха стало не хватать, они отстранились друг от друга, но лишь для того, чтобы через миг Крыс крепко прижал мальчишку к себе...
- Знаешь, несмотря на то, что я проиграл спор, это было весело. - Сион солнечно улыбнулся, утыкаясь в его ключицу.
- Ага... А главное, я теперь знаю, как можно заставить тебя замолчать.
- Ах ты... - но договорить ему не дали, заткнув рот новым, теперь уже собственническим поцелуем.
А где-то на окраине подсознания, Крыс согласился, что песня может приносить счастье, и, что нужно почаще затевать нелепые споры с чудиком...