Доброе утро, моя паранойя!
Автор: Inary Daiko
Фэндом: Hagane no Renkinjutsushi (Стальной алхимик)
Пэйринг или персонажи: Рой/Эдвард
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, Юмор, Детектив, Hurt/comfort
Размер: планируется Миди, написано 14 страниц
Статус: в процессе
З.Ы. Продолжение главы в комментариях
Глава 1. Сделка Мустанг всегда знал, что у Эдварда Элрика есть какой-то секрет. Это пришло интуитивно, несмело замаячило где-то на периферии сознания, когда будущий Стальной алхимик только-только перешагнул порог его кабинета. Полковник даже не мог однозначно сказать, что же его насторожило: может быть, вечно напряженное выражение лица подчиненного, словно тот контролирует каждое свое движение, а может, через чур уж громкая реакция на его мелкие подначки. Нет, определенно в этих криках и невероятно громоздких конструкциях, вроде «Это-кого-ты-назвал-настолько-мелким-что-не-видно-даже-в-лупу?!», крылось нечто большее, чем банальные комплексы из-за роста, и с каждым новым откровенно нелепым криком Мустангу становилось все очевиднее, что таким образом Эдвард всего лишь прячет что-то более значимое для него. Полковник буквально физически чувствовал потребность узнать этот секрет, но, как известно, далеко не все желания сбываются.
Однако Мустанг не поднялся бы так высоко, не будь он настойчивым. Узнать, что же скрывает Элрик, стало делом принципа. Какой же из него начальник, если он не может раскрыть тайны своего подопечного? Казалось бы, простое решение, только вот далось оно нелегко. Основная сложность - даже не в поиске информации, не в занятости бесконечными отчетами и расследованиями, не в сложностях общения с пистолетом грозной Ризы, а в простом осознании: Рой Мустанг больше не может не думать об этом несносном мальчишке.
И это стало идеей фикс, метафорическим (или даже не очень) камнем преткновения, о который впору было биться головой. Эдвард занимал почетное место депрессивной паранойи где-то между правым и левым полушариями полковника, оставаясь, таким образом, всегда в центре внимания. Мустанг видел его во снах, улавливал в отражении стекла ярко-алую вспышку, словно плащ вышеупомянутого заболевания, даже слышал лязг автоброни в пустынных коридорах.
«Он что, в аместрийские привидения записался уже?» - мрачно вопрошал тогда внутренний голос. Огненному оставалось лишь неопределенно пожать плечами в ответ.
Нет, так дальше продолжаться не могло. Стальной с его секретом поочередно орали в черепной коробке донельзя заманчивое «Ну же, Мустанг! Раскрой нас, раскрой!».
Тогда-то желание разобраться во всем немного притуплялось, чтобы через некоторое время вновь навалиться каменной мощью майора Армстронга на враз ослабевшую психику полковника.
- А-а-а, черт бы тебя побрал! – в сердцах воскликнул мужчина и уже замахнулся стопкой неподписанных документов, но в последний момент передумал и опустил руку.
«Я не буду швырять ни в чем неповинную макулатуру на пол. Я не буду думать об Элрике. И уж конечно я не стану сжигать первое, когда у меня снова не получится выполнить второе…» - самовнушение вышло совсем уж слабым, поэтому, тяжело вздохнув, полковник поднялся с кресла и направился к единственному, чья болтовня въедалась в мозг сильнее пресловутого Стального алхимика и его странностей.
***
- О, моя дочурка просто чудо, Рой! Да что же это я, в самом деле?! Ты наверняка хочешь посмотреть её фотографии! Вот тут она катается на деревянной лошадке, а вот тут, – Хьюз гордо выпятил нижнюю губу, - на тебе! Только подумай, такая маленькая, а уже двух мустангов оседлала!
- Так а я о чем говорю?! Элрик меня скоро в могилу сведет! Я не могу спать, работать и есть! Вообрази только: пригласил новенькую секретаршу генерала в ресторан, заказал салат, а там… креветки! Свидание пошло на дно быстрее Ди Каприо в «Титанике»!
- Само собой, но я все еще думаю записать Алисию в театральный кружок. Она такая харизматичная девочка!
Разговор не клеился. Совсем. Мустанг отчаянно желал выговориться, только он не учел одного: беседа с Маесом равносильна спорам с телевизором – как ни крути, а от твоих криков реклама быстрее не кончится. Впрочем, оставался один метод…
- Хьюз, если ты прекратишь галдеть о своей семье хоть на несколько минут и скажешь, что мне делать с Элриком, я решу проблему с клоуном на дне рождения твоей дочери!
На несколько минут в кабинете повисло молчание. Подполковник с явно огорченным лицом смотрел куда-то чуть выше левого плеча друга, видимо пытаясь отмотать пленку памяти назад и понять, что же с таким упорством ему внушал Рой. Наконец, лицо его просветлело, а губы растянулись в хитрой улыбке:
- Что, совсем ничего не вышло? Ну, со свиданием-то, - тихо уточнил он, поймав недоуменный взгляд.
Мустанг нахмурился.
- Во всем виноват Стальной! И все у меня получилось, ведь я умный, красивый…
- Да-да, и в меру упитанный мужчина, ну в полном расцвете сил, – перебил Хьюз. Глаза подполковника лукаво блестели, а сам он походил на довольного жизнью в колбасном киоске кота.
- И что мне с этим делать? – устало прикрыв глаза, Рой откинулся на спинку дивана. Хьюз не торопился с ответом. Он задумчиво крутил в руках фотографию маленькой Алисии, одетой в ярко-малиновое платьице.
На Централ опускались сумерки. Улицы стали грязно-серые – не темные, но уже без того яркого дневного света, который ручьями струился по грустно желтеющим кронам деревьев еще пару часов назад. В коридоре то и дело раздавались торопливые шаги военных – рабочий день подошел к концу, и все стремились как можно быстрее покинуть мрачное здание штаба.
Наконец, Маес поднял смеющийся взгляд на друга и заговорил. Рой в предвкушении подался вперед.
- Да, ну и задачка… Но знаешь, есть у меня одно предположение, - очки подполковника загадочно блеснули в освещенном лишь тусклым светом настольной лампы кабинете, и по спине Мустанга враз побежали мурашки.
«Да не тяни же ты! - мысленно подгонял он. – Тоже мне – мастер мистификации!»
- Я тебе рассказывал, как мы с Грейс отучали малышку Алисию писаться в кровать? – радостно начал подполковник.
Надежда умирает последней. Это известно всем и каждому. Но только сейчас Мустанг отчетливо осознал, от чего именно умирает вышеупомянутая надежда, и, вопреки ожиданиям, причиной послужил не выстрел в упор из револьвера и не удар тяжелым тупым гаечным ключом механика Эда, а разочарование. Он-то, дурак, уже почти поверил, что Хьюз продержится хотя бы пятнадцать минут без разговоров о дочурке и методах приучения ребенка к горшку.
- Так, - стараясь, чтобы его голос звучал максимально спокойно, отчеканил Рой, - все мне с тобой ясно. Пойду-ка я дальше страдать Эл… депрессивной паранойей.
- Да нет же, ты не понял! – Маес вовремя схватил друга за рукав шинели, побуждая того вернуться на место, - Тут тот же принцип!
- Чего?! Ты совсем рехнулся со своим отцовством! Я, по-твоему, похож на Алисию, а Стальной на лужу?! Какой, мать твою, принцип?!
- Прекрати истерику, иначе, когда ты станешь фюрером, у одного из твоих подчиненных будет прекрасный компромат: Огненный алхимик, визжащий фальцетом… М-м-м… - вышло настолько мечтательно, что Мустанг содрогнулся.
- Ну, давай, жги!
- Нет, друг мой, жечь – твоя прерогатива. Я всего лишь подскажу, в каком направлении, – и, сделав драматичную паузу, Маес продолжил: - Так вот, каждый вечер мы с Грейс стелили Алисии мокрую простыню. Так она скорее поняла, как это неприятно и некомфортно. Конечно, к середине ночи малышка приходила к папочке…
- Хьюз! – предупреждающе рявкнул Мустанг.
- Кхм, да-да… Суть в том, что подобное искореняется подобным. Вскоре Алисия научилась контролировать себя. Так может, тебе тоже стоит попробовать?
- Что? – скептически выгнув бровь, уточнил Рой, - Спать на мокрой простыне?
- Да нет же! Если ты не можешь избавиться от мыслей с участием Эда, просто не сопротивляйся им. Хочешь узнать его секрет – спроси напрямик. В конце концов, устрой себе внеплановый отпуск в Ризенбурге, прояви хоть толику инициативы по отношению к Элрику, и я уверен, все наладится.
Вновь воцарилось молчание. Хьюз не сводил изучающего взгляда с лица Мустанга, а тот просто не замечал этого – слишком уж много информации нужно было осмыслить.
«Значит, клин клином вышибают… Может быть, это и вправду сработает? Знать бы еще, почему, собственно, мне так важно узнать секреты Элрика…»
- Что ж, я еще поразмыслю об этом, - он старался говорить равнодушно, но плечи полковника стали чуть менее напряжены, выдавая своего хозяина. Рой и сам до конца не понимал, почему такой простой, казалось бы, вывод принес столько облегчения, но факт оставался фактом: по крайней мере, сейчас ему не хотелось гнаться за Стальным мальчишкой с биноклем наперевес.
Он уже встал и последовал к выходу, как его окликнул жизнерадостный голос Хьюза:
- Ну, свою часть уговора я выполнил теперь твоя очередь. У тебя есть ровно три дня, чтобы найти клоуна, достойного моей девочки!
Вот оно – то самое, ради чего Мустанг явился в кабинет подполковника. Осознание масштаба бедствия резко и безоговорочно вытеснило все мысли о Стальном алхимике по крайней мере на этот вечер…
***
…Однако вечер рано или поздно переходит в ночь.
Вернувшись домой, он тут же завалился на диван. Стрелки часов тоскливо отмеряли секунды, и полковник в который раз напомнил себе убрать их к чертовой матери: у кого-кого, а у военного чувство времени было особенно развито, а непрерывный стук, вместо желанного спокойствия, приносил только новую порцию раздражения и головной боли. Кстати о ней!
«Чертов Элрик! Чертов Хьюз! Чертовы часы!» - проревел внутренний голос, а пальцы как-то сами собой сложились в исходную боевую позицию – еще мгновение, и яркая огненная вспышка озарила комнату, раздался приглушенный взрыв, и круглые настенные часы навсегда остановили свой ход. Запах паленой пластмассы защекотал ноздри.
- А-а-апчхи! – Мустанг оглушительно чихнул и громко выругался: - Твою мать! Теперь и дома покоя нет!
Одним движением полковник поднялся с дивана и стал мерить шагами комнату: сперва вдоль, от мягких темно-синих подушек до комода; затем – поперек, от комода до коридорчика, ведущего в кухню. Под ногами струились лунные блики, исполосованные тенями от оконной рамы.
- «Клин клином вышибают», - растягивая гласные, псевдо-довольно повторял он, словно старался парадировать кого-то, и малая донельзя желчная часть Мустанга не прекращала надеяться, что этот кто-то сейчас не спит в уютной постели с любимой женой, а сидит на кухне и литрами поглощает воду в тщетных попытках избавиться от икоты. - «Попробуй проявить участие»… Да какое к черту участие?! И я еще обещал подумать?! Это же Эл-рик! – фамилия прозвучала с долей напыщенности и по слогам.
Монолитным каменным блоком навалилось осознание всей нелепости ситуации: он, Огненный алхимик, громит собственную квартиру, разговаривает с пустотой и старательно делает вид, что не страдает желанием сейчас же сорваться с места, разыскать Элрика-старшего и выведать у него все, что тот скрывает.
«А скрывает ли вообще?.. – пронеслось в голове, - Вдруг корень зла все же в закомплексованности Эда и моей паранойе? Да уж, хорош полковник, нечего сказать».
Он устало опустился на стул близ комода. Рой Мустанг определенно сходил с ума. Медленно так, со вкусом, в бесподобной в своей изощренности (или же наоборот – какая разница?) манере.
«Братья покинули Централ несколько месяцев назад. С тех пор штаб не получал никаких известий о них: отчеты не приходили, не было никаких рецидивов с участием этого дуэта».
- Где же ты, Стальной…
«Я явно теряю хватку», - уголки губ чуть приподнялись в намеке на грустную улыбку.
Нужно было срочно проветрить голову. И как-то совсем плевать на так и не законченную проверку отчетов, которую Рою (по убедительной просьбе лейтенанта Ризы Хоукай, конечно же) пришлось взять домой, плевать и на то, что он только что вернулся. Все потом. Сейчас же – свежий воздух и полное отсутствие запаха гари.
***
- Ал, иди домой, - успокаивающе проговорил Эд, наверное, уже в сотый раз.
- Но братик, а как же…
- Я всего лишь хочу немного прогуляться. Ничего со мной не случится. В конце концов, я ведь государственный алхимик. Или ты сомневаешься в…
- Нет-нет, ничего такого, - Альфонс отчаянно замотал головой, видя, что глаза Эдварда подозрительно сощурились, а где-то в их глубине промелькнула опасная шальная искра.
- Вот и славненько! – тут же промурлыкал Эд и, больше ни слова не сказав брату, пошел дальше по улице.
- Будь осторожен! – крикнул вслед Ал. Стальной лишь улыбнулся такой заботливости и, не оборачиваясь, поднял руку в прощальном жесте.
Нужно было трезво взвесить все факты. В который раз. Элрик знал, что Альфонс наверняка обиделся, хоть и не подал виду, ведь с того момента, как он потерял тело, Эд все обсуждал с ним, делился малейшими домыслами, мелькнувшими догадками, но… сейчас хотелось просто побыть одному. Присутствие брата вовсе не раздражало, но что-то внутри Эдварда оставалось все так же напряжено, как если бы рядом был незнакомый человек. И парень прекрасно знал, что это.
Вина.
То, чьего следа не было в красных фонариках-глазах брата, но что крепко-накрепко поселилось в душе Стального алхимика. Вытравить это гнетущее чувство было просто невозможно. Зато вполне возможно заглушить, сделать хоть на несколько делений тише, чтобы он мог и дальше спокойно проводить расследование и вернуть им тела.
- Ничего, - пробормотал Эд себе под нос, - вернусь и извинюсь перед ним. А сейчас…
На сбор информации ушло два месяца. Для разнообразия на этот раз братья-Элрики решили не влезать в сомнительные авантюры, что, к слову, удалось с большим трудом. Становилось смешно только при одной мысли, однако братья свято уверовали, что это приключения находят их тыл, но совсем не наоборот. И действительно, стоило им появиться в том или ином городишке, как вокруг сразу начинало что-то происходить: то в номер влезали воры, то Альфонс приносил котенка, оказывающегося впоследствии хитро замаскированным нелегалом из Ксинга. При мысли о последнем у Эда по коже побежали мурашки: узкоглазый «котенок»-нелегал довольно ловко развел их на обед в самом дорогом кафе того захолустья, где они умудрились встретиться.
«Это уже не сбор информации, а благотворительная акция под прикрытием», - угрюмо повторял Эдвард, глядя на умиляющегося такому здоровому аппетиту Альфонса.
Тем не менее, игра стоила свеч. Благодаря тому, что они задержались в городе, удалось раздобыть данные, связанные с философским камнем. Теперь дело оставалось за малым – расшифровать.
Эдвард остановился посреди улицы и медленно вдохнул прохладный вечерний воздух. Еще немного, и философский камень окажется в их руках. В их живых руках: теплых, с чуть шероховатой кожей и плавными очертаниями, вместо тех острых металлических, что зимой обжигали холодом, а летом - жаром.
- Стальной? – удивленный оклик.
Эдвард цокнул языком, узнав голос, и неспешно обернулся. Этого еще не хватало. Перед ним, спрятав руки в карманах, стоял…
- Полковник, - Эдвард послал начальнику подобие кивка.
- И тебе здравствуй, - ухмыльнулся тот, приблизившись.
- Что это вы тут делаете?
- Не поверишь, - Мустанг поравнялся с настороженным Стальным алхимиком, и они продолжили шествие вместе, - я тут живу.
- Прямо на улице? – подросток самодовольно вскинул подбородок, - Не велика же зарплата армейских псов. Но я всегда считал, что лучше всего жить в парке – там хотя бы есть скамейки.
- Ха-ха, - мрачно ухмыльнулся Мустанг, - Я смотрю, чувство юмора у тебя не улучшилось. Что так? Очередной провал не дает вырасти в этом аспекте?
- Это-кого-ты-сейчас-назвал-супер-пупер-коротышкой?!
- Тише-тише, сейчас ночь, если ты не заметил, а значит, все нормальные люди уже спят.
- Нормальные… - эхом отозвался Эдвард. Повисло неловкое молчание.
«Господи, и что мне с ним делать? – вздохнул полковник, стараясь смотреть исключительно на вымощенный камнем тротуар. - Ирония, как ни крути: вышел на улицу, чтоб избавиться от мыслей об Элрике, но встретил при этом самого виновника торжества».
- Вы так и не ответили, - Элрик задумчиво шагал рядом, с идентичным мустанговскому вниманием изучая пресловутый тротуар.
- Это я у тебя должен спрашивать. Шатаешься по темну около моего дома. Да-да, - ответил Огненный, заметив заинтересованный взгляд из-под челки, - ты остановился прямо у моего подъезда. Неужели меня ждал? – хитро прибавил он.
- Пф, не дождетесь!
Вновь повисла тишина, разбавляемая лишь шелестом осеннего ветра.
- Как продвигается расследование? – как бы невзначай спросил Мустанг.
Эд не ответил, продолжая гипнотизировать пустынную улицу задумчивым взглядом, но спустя пару минут опомнился:
- Завтра идем в библиотеку. Нужно подытожить… - он так и не договорил, что именно они должны подытожить, вновь с головой уходя в водоворот мыслей.
Было так непривычно видеть Элрика… молчаливым.
- Неправильно… - прошептал Мустанг, но Эд все же расслышал.
- Что «неправильно»?
- Да ничего.
Так, незаметно, они успели пройти несколько кварталов. Каждый в своих мыслях, каждый один, но вместе. Странное чувство заполнило Роя до краев. Столько времени он места себе не находил, то размышляя над ненужными ему секретами, то порываясь куда-то бежать, что-то взрывать, искать мальчишку, а сейчас… почему-то стало спокойно-спокойно, все выходки и события предыдущих двух месяцев стали медленно блекнуть, словно сон – яркий в памяти, когда только проснулся, но постепенно меркнущий со временем. Вот уж действительно… странно.
- Ты ведь не можешь выкинуть это из головы, да?
- Что? – Эдвард вопросительно посмотрел на начальника, чуть выгнув бровь.
Полковник не спешил с ответом. Слова вырвались против его воли, просто в какой-то момент в голове промелькнула вспышка понимания, а дальше…
«Да нет у него никакой тайны. Просто он дышит одной лишь целью, одной проблемой, которую необходимо решить. Не станет цели – не станет и Эдварда Элрика».
Зрачки чуть расширились, когда они проходили под единственным горевшим на этой улице фонарем, а по позвоночнику пробежался холодок. И с чего бы?..
- Что не могу выкинуть из головы? – нахмурившись, снова спросил Эдвард.
- То, что вы сделали, – отступать было поздно. И кто вообще тянул Мустанга за язык? Эд остановился как вкопанный, ошарашено глядя снизу вверх на полковника.
- Да что ты знаешь о том… - зашипел он.
- Поверь, Стальной, знаю. И все-таки, не стоит круглосуточно думать о философском камне и других способах вернуть ваши тела.
Холодный ветер подул с новой силой. Элрик-старший молчал, судорожно кусая губы. Казалось, он совершенно не слышал, о чем ему говорил начальник. А тот тем временем продолжал:
- Иногда для того, чтобы дело сдвинулось с мертвой точки, лучше на время выкинуть его из головы. Отвлекись, займись другими вещами. Например, чтением, – Мустанг вдруг шаловливо улыбнулся и продолжил самым серьезным тоном, на который только был способен: - могу, кстати, посоветовать одну книгу. Читал на досуге, знаешь ли. Она называется «Хоббит»…
- Ах ты сволочь, кого-ты-назвал-мега-карликом-с-волосатыми-ногами?!
От ора младшего алхимика в нескольких окнах зажегся свет, в оконных проемах замелькали разбуженные шумом силуэты, а где-то далеко раздался лай собак, растревоженных потоком матерного ультразвука.
- Ладно, так уж и быть, сегодня я прощаю тебе нарушение субординации, - фыркнул Мустанг, поморщившись. Они сделали круг и теперь стояли там, где встретились – у подъезда полковника, - Я бы еще с тобой прогулялся, да не все могут позволить себе ночное бдение перед полным рабочим днем. Возвращайся в гостиницу. Альфонс наверняка волнуется.
Эдвард наконец замолчал и удивленно уставился в спину удаляющегося начальника.
«Чертов Мустанг! Вечно лезет туда, куда не просят!»
Очередной порыв ветра растрепал выбившиеся из косы пряди, и Эдварду так некстати подумалось, что хотя бы в одном полковник прав: Ал действительно волнуется за него, так что стоило поскорее вернуться в гостиницу.
***
Он почти забыл то сладкое чувство предвкушения, когда точно знаешь – еще немного, и мечты станут былью. Постоянные переезды с места на место, драки, незаконные вторжения на частную собственность со взломами, взрывами и прочими особенностями профессии государственного алхимика – все это утомляло, особенно если учесть, что достоверной информации о философском камне они так и не раздобыли. Эд физически чувствовал, с какой неожиданной мощью смыкается рука безысходности на его горле. На пути возвращения собственных тел за пять лет братья не продвинулись ни на шаг.
Но сейчас… О, Эдвард готов был кричать, прыгать, черт, да даже приплясывать от накатившей на него волны радости, но он лишь сильнее нахмурил брови и спрятал подрагивающие в попытке не допустить улыбку губы в складках воротника плаща. У них появилась зацепка! Первая за столько лет бесцельного шатания по стране! Сердце в груди бешено отбивала джазовые ритмы, руки мелко подрагивали, когда подросток касался исписанных аккуратным мелким почерком страниц – записей, найденных в особняке одного псевдо-государственного алхимика.
Невероятное чувство, сравнимое разве что с алхимическим преобразованием.
- Нашел! – радостно воскликнул он, разворачиваясь к притихшему Альфонсу всем телом.
Они находились в старом корпусе центральной национальной библиотеки – единственном уцелевшем после пожара. Сюда почти никто не заходил, так как большую часть материалов перенесли в новые блоки. Идеальное место для расшифровки – нет ни надоедливых военных, вечно сующих нос не в свое дело, ни кого-либо еще – только девушка-библиотекарь что-то увлеченно листала в другом конце зала, совершенно не обращая внимания на посетителей.
- Где? – алые огоньки в металлических глазницах доспеха заинтересовано вспыхнули, а сам он подался вперед, нависая над братом.
- Смотри: исследование алой воды проводились не только в Ксенотайме, но и в других провинциальных городках Аместриса. Мы ведь уже были там, помнишь?
- Ксенотайм… - Альфонс на мгновение запнулся, - Братья Триганы, да?
- Точно. Имея на руках запасы алой воды, они пытались узнать достоверный её состав, но это невозможно - все равно, что, посмотрев на свитер, пытаться найти овцу, из чьей шерсти он связан. – Эд ухмыльнулся уголком губ, однако лицо его оставалось сосредоточенным.
- А в других местах?.. – начал было Ал, но тут же осекся, услышав какой-то шум: девушка-библиотекарь уронила стопку книг.
- Вот именно: другие места. Согласно этим записям, материалы передавались из лаборатории в лабораторию, соответственно и результаты исследований должны были быть на одном уровне. Братья Триганы работали сами по себе, не пользуясь наработками армии, их методы изначально были ошибочными, так что нет ничего странного в том, что они провалились.
- Подожди, ты сказал, что результаты во всех городках должны быть на одном уровне. Тогда почему же в Дублине так и не смогли создать прототип алой воды, а в Реоле…
Металлические пальцы автоброни Эда начали монотонно тарабанить по лакированной поверхности стола. Пару минут подросток смотрел в пустоту. Альфонс не торопил с ответом.
- Бинго! – Эдвард резко подскочил на месте, - Если материалы у всех были одинаковы, значит, дело не в методах. Возможно, все дело не в том, что они создают, а где. Только вот в чем разница…
Что-то в этой гипотезе не давало Эду покоя, слишком уж много пробелов и недомолвок, но и того, что было, с лихвой хватало. Больше он не позволит Мустангу насмехаться над своими неудачами!
«Философский камень… Даже если эта ниточка никуда не приведет, мы просто обязаны её проверить!»
- Ал, мы идем в штаб! Нужно навестить архив!
***
- Как это, данные засекречены?! – по коридору разнесся громкий крик Стального алхимика, только что получившего отказ в доступе.
- Из-извините, майор, но для посещения этого раздела необходимо разрешение вышестоящих лиц: звания от полковника и выше.
Одно слово, и над подростком словно повисла темная туча: из его горла вырвался утробный рык, руки начали лихорадочно сминать воздух, будто это вовсе и не химическое соединение, а шея несчастного капрала, дежурившего в архиве, а глаза зловеще заблестели, не предвещая ничего хорошего.
- Выше?! Это-кого-ты-назвал-такой-букашкой-что-не-дотянется-до-стола?!
- Эй, братик, хватит! – Альфонс отчаянно пытался вразумить рвущегося в бой брата, а тот вовсе не сдерживал ярость. Наоборот – с каждым криком его голос становится ровно на полтона выше. – Да послушай же! Нам всего-то нужно попросить полковника поставить печать на допуске!
- Всего-то?! Всего-то?! – Эдвард перестал вырываться и кричать, но на лице его явственно отобразилось мученическое выражение. – Да-а, я так и вижу это: «Бесполезная креветка! Ничего не можешь без помощи взрослых!». Снова поставит свою пластинку, а если и даст разрешение, то я потом пять лет из его кабинета не вылезу. Отчеты за начальство проверять буду, - пояснил Эд, заметив недоумевающее выражение… доспеха.
- Зря ты так о нем…
– Потом, - между светлых бровей залегла морщинка, - Пойдем отсюда.
На громкие возмущения Стального сбежались военные, и теперь братья оказались под прицелом насмешливых взглядов. Центральный штаб был сосредоточением бюрократической рутины и скуки, так что не было ничего удивительного в том, что слухи здесь распространялись быстрее гриппа. Несколько лет назад, когда команду Мустанга перевели сюда, братья-Элрики впервые столкнулись с этим явлением: повсюду их преследовали шепотки, а вокруг постоянно сновали любопытные военные. Выдумывали всякое: начиная тем, что в доспехах Альфонса на самом деле скрывается говорящая химера, и заканчивая сплетнями о том, как в действительности Стальной алхимик получил свою лицензию. Впервые услышав одну из версий, Эдвард поперхнулся кофе: все потому, что в столовой к нему робко подошел новобранец и спросил, трудно ли быть незаконнорожденным сыном фюрера. По прошествии стольких лет развлечений в штабе не прибавилось, а значит, всем мало-мальски известным алхимикам Централа приходилось терпеть пристальное внимание со стороны сослуживцев, выполняя таким образом функцию телевизора.
- Что будем делать? – тихо спросил Альфонс, когда они минули КПП.
- Хм-м, - многозначительно промычали в ответ, и Ал тяжело вздохнул. Он прекрасно знал, что в зависимости от ситуации это «хм-м» могло обозначать что угодно – от «Я не знаю, что делать» до «Еще пять минут – и встаю». Однако их ситуация подразумевала первый вариант…
- Полковник вовсе не такой, как ты думаешь, - робко начал доспех. – Он помогает чем может…
- Ага, пендалем и вербальной мотивацией в виде упоминания моего роста, например.
- Он заботится о нас. Помнишь, он настоял на том, чтоб ты отправился к Уинри, когда увидел состояние твоего автопротеза после…
- После того, как сам же его сломал?
- Ты это заслужил. Не нужно было называть своего непосредственного начальника лошадью!
- Так что я могу сделать, если он ржет, как конь?! И вообще, я ему потом яблоко дал в знак примирения!
- Ага, и сказал, что теперь он конь в яблоки!
- Эй, ты вообще на чьей стороне?! – возмущению Эда не было предела, однако щеки его окрасились легким румянцем, а губы едва заметно подрагивали, упрямо сдерживая улыбку.
- А если серьезно, Эд, почему ты отталкиваешь помощь Мустанга?
Все веселье как рукой сняло. Эдвард напряженно смотрел под ноги. Он и сам не понимал, почему так, но после их ночного разговора любое упоминание «любимого» начальства отзывалось раздражением. Видеть полковника не хотелось до зубовного скрежета.
«Тоже мне, психолог выискался», - с какой-то детской обидой думал подросток.
- Ой, все, - пробормотал он, сильнее кутаясь в фирменный красный плащ.
Альфонс только беспомощно рассмеялся. Такую отговорку от брата он слышал впервые.
«Видно, там действительно все сложно…»
- Но нам все еще нужна печать Огненного алхимика на допуске. Ну, или кого другого… - вдруг Эд остановился, а его глаза хитро заблестели, - Ты чего, братик?
- Значит, нужна только печать? Никаких подписей, никаких автографов с пожеланиями?
- Нет, больше ничего. Печать индивидуальная для каждого военного и выдается вместе с погонами полковника. Я думал, ты знаешь.
Альфонс всегда понимал, что его брат любит ошеломлять людей своей непредсказуемостью, и давно смирился с этим, но следующая реплика все-таки стала полной неожиданностью:
- Вот и славненько! Значит, нам нужно только украсть эту печать у Мустанга!
- Что?!
Автор: Inary Daiko
Фэндом: Hagane no Renkinjutsushi (Стальной алхимик)
Пэйринг или персонажи: Рой/Эдвард
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, Юмор, Детектив, Hurt/comfort
Размер: планируется Миди, написано 14 страниц
Статус: в процессе
З.Ы. Продолжение главы в комментариях
Глава 1. Сделка Мустанг всегда знал, что у Эдварда Элрика есть какой-то секрет. Это пришло интуитивно, несмело замаячило где-то на периферии сознания, когда будущий Стальной алхимик только-только перешагнул порог его кабинета. Полковник даже не мог однозначно сказать, что же его насторожило: может быть, вечно напряженное выражение лица подчиненного, словно тот контролирует каждое свое движение, а может, через чур уж громкая реакция на его мелкие подначки. Нет, определенно в этих криках и невероятно громоздких конструкциях, вроде «Это-кого-ты-назвал-настолько-мелким-что-не-видно-даже-в-лупу?!», крылось нечто большее, чем банальные комплексы из-за роста, и с каждым новым откровенно нелепым криком Мустангу становилось все очевиднее, что таким образом Эдвард всего лишь прячет что-то более значимое для него. Полковник буквально физически чувствовал потребность узнать этот секрет, но, как известно, далеко не все желания сбываются.
Однако Мустанг не поднялся бы так высоко, не будь он настойчивым. Узнать, что же скрывает Элрик, стало делом принципа. Какой же из него начальник, если он не может раскрыть тайны своего подопечного? Казалось бы, простое решение, только вот далось оно нелегко. Основная сложность - даже не в поиске информации, не в занятости бесконечными отчетами и расследованиями, не в сложностях общения с пистолетом грозной Ризы, а в простом осознании: Рой Мустанг больше не может не думать об этом несносном мальчишке.
И это стало идеей фикс, метафорическим (или даже не очень) камнем преткновения, о который впору было биться головой. Эдвард занимал почетное место депрессивной паранойи где-то между правым и левым полушариями полковника, оставаясь, таким образом, всегда в центре внимания. Мустанг видел его во снах, улавливал в отражении стекла ярко-алую вспышку, словно плащ вышеупомянутого заболевания, даже слышал лязг автоброни в пустынных коридорах.
«Он что, в аместрийские привидения записался уже?» - мрачно вопрошал тогда внутренний голос. Огненному оставалось лишь неопределенно пожать плечами в ответ.
Нет, так дальше продолжаться не могло. Стальной с его секретом поочередно орали в черепной коробке донельзя заманчивое «Ну же, Мустанг! Раскрой нас, раскрой!».
Тогда-то желание разобраться во всем немного притуплялось, чтобы через некоторое время вновь навалиться каменной мощью майора Армстронга на враз ослабевшую психику полковника.
- А-а-а, черт бы тебя побрал! – в сердцах воскликнул мужчина и уже замахнулся стопкой неподписанных документов, но в последний момент передумал и опустил руку.
«Я не буду швырять ни в чем неповинную макулатуру на пол. Я не буду думать об Элрике. И уж конечно я не стану сжигать первое, когда у меня снова не получится выполнить второе…» - самовнушение вышло совсем уж слабым, поэтому, тяжело вздохнув, полковник поднялся с кресла и направился к единственному, чья болтовня въедалась в мозг сильнее пресловутого Стального алхимика и его странностей.
***
- О, моя дочурка просто чудо, Рой! Да что же это я, в самом деле?! Ты наверняка хочешь посмотреть её фотографии! Вот тут она катается на деревянной лошадке, а вот тут, – Хьюз гордо выпятил нижнюю губу, - на тебе! Только подумай, такая маленькая, а уже двух мустангов оседлала!
- Так а я о чем говорю?! Элрик меня скоро в могилу сведет! Я не могу спать, работать и есть! Вообрази только: пригласил новенькую секретаршу генерала в ресторан, заказал салат, а там… креветки! Свидание пошло на дно быстрее Ди Каприо в «Титанике»!
- Само собой, но я все еще думаю записать Алисию в театральный кружок. Она такая харизматичная девочка!
Разговор не клеился. Совсем. Мустанг отчаянно желал выговориться, только он не учел одного: беседа с Маесом равносильна спорам с телевизором – как ни крути, а от твоих криков реклама быстрее не кончится. Впрочем, оставался один метод…
- Хьюз, если ты прекратишь галдеть о своей семье хоть на несколько минут и скажешь, что мне делать с Элриком, я решу проблему с клоуном на дне рождения твоей дочери!
На несколько минут в кабинете повисло молчание. Подполковник с явно огорченным лицом смотрел куда-то чуть выше левого плеча друга, видимо пытаясь отмотать пленку памяти назад и понять, что же с таким упорством ему внушал Рой. Наконец, лицо его просветлело, а губы растянулись в хитрой улыбке:
- Что, совсем ничего не вышло? Ну, со свиданием-то, - тихо уточнил он, поймав недоуменный взгляд.
Мустанг нахмурился.
- Во всем виноват Стальной! И все у меня получилось, ведь я умный, красивый…
- Да-да, и в меру упитанный мужчина, ну в полном расцвете сил, – перебил Хьюз. Глаза подполковника лукаво блестели, а сам он походил на довольного жизнью в колбасном киоске кота.
- И что мне с этим делать? – устало прикрыв глаза, Рой откинулся на спинку дивана. Хьюз не торопился с ответом. Он задумчиво крутил в руках фотографию маленькой Алисии, одетой в ярко-малиновое платьице.
На Централ опускались сумерки. Улицы стали грязно-серые – не темные, но уже без того яркого дневного света, который ручьями струился по грустно желтеющим кронам деревьев еще пару часов назад. В коридоре то и дело раздавались торопливые шаги военных – рабочий день подошел к концу, и все стремились как можно быстрее покинуть мрачное здание штаба.
Наконец, Маес поднял смеющийся взгляд на друга и заговорил. Рой в предвкушении подался вперед.
- Да, ну и задачка… Но знаешь, есть у меня одно предположение, - очки подполковника загадочно блеснули в освещенном лишь тусклым светом настольной лампы кабинете, и по спине Мустанга враз побежали мурашки.
«Да не тяни же ты! - мысленно подгонял он. – Тоже мне – мастер мистификации!»
- Я тебе рассказывал, как мы с Грейс отучали малышку Алисию писаться в кровать? – радостно начал подполковник.
Надежда умирает последней. Это известно всем и каждому. Но только сейчас Мустанг отчетливо осознал, от чего именно умирает вышеупомянутая надежда, и, вопреки ожиданиям, причиной послужил не выстрел в упор из револьвера и не удар тяжелым тупым гаечным ключом механика Эда, а разочарование. Он-то, дурак, уже почти поверил, что Хьюз продержится хотя бы пятнадцать минут без разговоров о дочурке и методах приучения ребенка к горшку.
- Так, - стараясь, чтобы его голос звучал максимально спокойно, отчеканил Рой, - все мне с тобой ясно. Пойду-ка я дальше страдать Эл… депрессивной паранойей.
- Да нет же, ты не понял! – Маес вовремя схватил друга за рукав шинели, побуждая того вернуться на место, - Тут тот же принцип!
- Чего?! Ты совсем рехнулся со своим отцовством! Я, по-твоему, похож на Алисию, а Стальной на лужу?! Какой, мать твою, принцип?!
- Прекрати истерику, иначе, когда ты станешь фюрером, у одного из твоих подчиненных будет прекрасный компромат: Огненный алхимик, визжащий фальцетом… М-м-м… - вышло настолько мечтательно, что Мустанг содрогнулся.
- Ну, давай, жги!
- Нет, друг мой, жечь – твоя прерогатива. Я всего лишь подскажу, в каком направлении, – и, сделав драматичную паузу, Маес продолжил: - Так вот, каждый вечер мы с Грейс стелили Алисии мокрую простыню. Так она скорее поняла, как это неприятно и некомфортно. Конечно, к середине ночи малышка приходила к папочке…
- Хьюз! – предупреждающе рявкнул Мустанг.
- Кхм, да-да… Суть в том, что подобное искореняется подобным. Вскоре Алисия научилась контролировать себя. Так может, тебе тоже стоит попробовать?
- Что? – скептически выгнув бровь, уточнил Рой, - Спать на мокрой простыне?
- Да нет же! Если ты не можешь избавиться от мыслей с участием Эда, просто не сопротивляйся им. Хочешь узнать его секрет – спроси напрямик. В конце концов, устрой себе внеплановый отпуск в Ризенбурге, прояви хоть толику инициативы по отношению к Элрику, и я уверен, все наладится.
Вновь воцарилось молчание. Хьюз не сводил изучающего взгляда с лица Мустанга, а тот просто не замечал этого – слишком уж много информации нужно было осмыслить.
«Значит, клин клином вышибают… Может быть, это и вправду сработает? Знать бы еще, почему, собственно, мне так важно узнать секреты Элрика…»
- Что ж, я еще поразмыслю об этом, - он старался говорить равнодушно, но плечи полковника стали чуть менее напряжены, выдавая своего хозяина. Рой и сам до конца не понимал, почему такой простой, казалось бы, вывод принес столько облегчения, но факт оставался фактом: по крайней мере, сейчас ему не хотелось гнаться за Стальным мальчишкой с биноклем наперевес.
Он уже встал и последовал к выходу, как его окликнул жизнерадостный голос Хьюза:
- Ну, свою часть уговора я выполнил теперь твоя очередь. У тебя есть ровно три дня, чтобы найти клоуна, достойного моей девочки!
Вот оно – то самое, ради чего Мустанг явился в кабинет подполковника. Осознание масштаба бедствия резко и безоговорочно вытеснило все мысли о Стальном алхимике по крайней мере на этот вечер…
***
…Однако вечер рано или поздно переходит в ночь.
Вернувшись домой, он тут же завалился на диван. Стрелки часов тоскливо отмеряли секунды, и полковник в который раз напомнил себе убрать их к чертовой матери: у кого-кого, а у военного чувство времени было особенно развито, а непрерывный стук, вместо желанного спокойствия, приносил только новую порцию раздражения и головной боли. Кстати о ней!
«Чертов Элрик! Чертов Хьюз! Чертовы часы!» - проревел внутренний голос, а пальцы как-то сами собой сложились в исходную боевую позицию – еще мгновение, и яркая огненная вспышка озарила комнату, раздался приглушенный взрыв, и круглые настенные часы навсегда остановили свой ход. Запах паленой пластмассы защекотал ноздри.
- А-а-апчхи! – Мустанг оглушительно чихнул и громко выругался: - Твою мать! Теперь и дома покоя нет!
Одним движением полковник поднялся с дивана и стал мерить шагами комнату: сперва вдоль, от мягких темно-синих подушек до комода; затем – поперек, от комода до коридорчика, ведущего в кухню. Под ногами струились лунные блики, исполосованные тенями от оконной рамы.
- «Клин клином вышибают», - растягивая гласные, псевдо-довольно повторял он, словно старался парадировать кого-то, и малая донельзя желчная часть Мустанга не прекращала надеяться, что этот кто-то сейчас не спит в уютной постели с любимой женой, а сидит на кухне и литрами поглощает воду в тщетных попытках избавиться от икоты. - «Попробуй проявить участие»… Да какое к черту участие?! И я еще обещал подумать?! Это же Эл-рик! – фамилия прозвучала с долей напыщенности и по слогам.
Монолитным каменным блоком навалилось осознание всей нелепости ситуации: он, Огненный алхимик, громит собственную квартиру, разговаривает с пустотой и старательно делает вид, что не страдает желанием сейчас же сорваться с места, разыскать Элрика-старшего и выведать у него все, что тот скрывает.
«А скрывает ли вообще?.. – пронеслось в голове, - Вдруг корень зла все же в закомплексованности Эда и моей паранойе? Да уж, хорош полковник, нечего сказать».
Он устало опустился на стул близ комода. Рой Мустанг определенно сходил с ума. Медленно так, со вкусом, в бесподобной в своей изощренности (или же наоборот – какая разница?) манере.
«Братья покинули Централ несколько месяцев назад. С тех пор штаб не получал никаких известий о них: отчеты не приходили, не было никаких рецидивов с участием этого дуэта».
- Где же ты, Стальной…
«Я явно теряю хватку», - уголки губ чуть приподнялись в намеке на грустную улыбку.
Нужно было срочно проветрить голову. И как-то совсем плевать на так и не законченную проверку отчетов, которую Рою (по убедительной просьбе лейтенанта Ризы Хоукай, конечно же) пришлось взять домой, плевать и на то, что он только что вернулся. Все потом. Сейчас же – свежий воздух и полное отсутствие запаха гари.
***
- Ал, иди домой, - успокаивающе проговорил Эд, наверное, уже в сотый раз.
- Но братик, а как же…
- Я всего лишь хочу немного прогуляться. Ничего со мной не случится. В конце концов, я ведь государственный алхимик. Или ты сомневаешься в…
- Нет-нет, ничего такого, - Альфонс отчаянно замотал головой, видя, что глаза Эдварда подозрительно сощурились, а где-то в их глубине промелькнула опасная шальная искра.
- Вот и славненько! – тут же промурлыкал Эд и, больше ни слова не сказав брату, пошел дальше по улице.
- Будь осторожен! – крикнул вслед Ал. Стальной лишь улыбнулся такой заботливости и, не оборачиваясь, поднял руку в прощальном жесте.
Нужно было трезво взвесить все факты. В который раз. Элрик знал, что Альфонс наверняка обиделся, хоть и не подал виду, ведь с того момента, как он потерял тело, Эд все обсуждал с ним, делился малейшими домыслами, мелькнувшими догадками, но… сейчас хотелось просто побыть одному. Присутствие брата вовсе не раздражало, но что-то внутри Эдварда оставалось все так же напряжено, как если бы рядом был незнакомый человек. И парень прекрасно знал, что это.
Вина.
То, чьего следа не было в красных фонариках-глазах брата, но что крепко-накрепко поселилось в душе Стального алхимика. Вытравить это гнетущее чувство было просто невозможно. Зато вполне возможно заглушить, сделать хоть на несколько делений тише, чтобы он мог и дальше спокойно проводить расследование и вернуть им тела.
- Ничего, - пробормотал Эд себе под нос, - вернусь и извинюсь перед ним. А сейчас…
На сбор информации ушло два месяца. Для разнообразия на этот раз братья-Элрики решили не влезать в сомнительные авантюры, что, к слову, удалось с большим трудом. Становилось смешно только при одной мысли, однако братья свято уверовали, что это приключения находят их тыл, но совсем не наоборот. И действительно, стоило им появиться в том или ином городишке, как вокруг сразу начинало что-то происходить: то в номер влезали воры, то Альфонс приносил котенка, оказывающегося впоследствии хитро замаскированным нелегалом из Ксинга. При мысли о последнем у Эда по коже побежали мурашки: узкоглазый «котенок»-нелегал довольно ловко развел их на обед в самом дорогом кафе того захолустья, где они умудрились встретиться.
«Это уже не сбор информации, а благотворительная акция под прикрытием», - угрюмо повторял Эдвард, глядя на умиляющегося такому здоровому аппетиту Альфонса.
Тем не менее, игра стоила свеч. Благодаря тому, что они задержались в городе, удалось раздобыть данные, связанные с философским камнем. Теперь дело оставалось за малым – расшифровать.
Эдвард остановился посреди улицы и медленно вдохнул прохладный вечерний воздух. Еще немного, и философский камень окажется в их руках. В их живых руках: теплых, с чуть шероховатой кожей и плавными очертаниями, вместо тех острых металлических, что зимой обжигали холодом, а летом - жаром.
- Стальной? – удивленный оклик.
Эдвард цокнул языком, узнав голос, и неспешно обернулся. Этого еще не хватало. Перед ним, спрятав руки в карманах, стоял…
- Полковник, - Эдвард послал начальнику подобие кивка.
- И тебе здравствуй, - ухмыльнулся тот, приблизившись.
- Что это вы тут делаете?
- Не поверишь, - Мустанг поравнялся с настороженным Стальным алхимиком, и они продолжили шествие вместе, - я тут живу.
- Прямо на улице? – подросток самодовольно вскинул подбородок, - Не велика же зарплата армейских псов. Но я всегда считал, что лучше всего жить в парке – там хотя бы есть скамейки.
- Ха-ха, - мрачно ухмыльнулся Мустанг, - Я смотрю, чувство юмора у тебя не улучшилось. Что так? Очередной провал не дает вырасти в этом аспекте?
- Это-кого-ты-сейчас-назвал-супер-пупер-коротышкой?!
- Тише-тише, сейчас ночь, если ты не заметил, а значит, все нормальные люди уже спят.
- Нормальные… - эхом отозвался Эдвард. Повисло неловкое молчание.
«Господи, и что мне с ним делать? – вздохнул полковник, стараясь смотреть исключительно на вымощенный камнем тротуар. - Ирония, как ни крути: вышел на улицу, чтоб избавиться от мыслей об Элрике, но встретил при этом самого виновника торжества».
- Вы так и не ответили, - Элрик задумчиво шагал рядом, с идентичным мустанговскому вниманием изучая пресловутый тротуар.
- Это я у тебя должен спрашивать. Шатаешься по темну около моего дома. Да-да, - ответил Огненный, заметив заинтересованный взгляд из-под челки, - ты остановился прямо у моего подъезда. Неужели меня ждал? – хитро прибавил он.
- Пф, не дождетесь!
Вновь повисла тишина, разбавляемая лишь шелестом осеннего ветра.
- Как продвигается расследование? – как бы невзначай спросил Мустанг.
Эд не ответил, продолжая гипнотизировать пустынную улицу задумчивым взглядом, но спустя пару минут опомнился:
- Завтра идем в библиотеку. Нужно подытожить… - он так и не договорил, что именно они должны подытожить, вновь с головой уходя в водоворот мыслей.
Было так непривычно видеть Элрика… молчаливым.
- Неправильно… - прошептал Мустанг, но Эд все же расслышал.
- Что «неправильно»?
- Да ничего.
Так, незаметно, они успели пройти несколько кварталов. Каждый в своих мыслях, каждый один, но вместе. Странное чувство заполнило Роя до краев. Столько времени он места себе не находил, то размышляя над ненужными ему секретами, то порываясь куда-то бежать, что-то взрывать, искать мальчишку, а сейчас… почему-то стало спокойно-спокойно, все выходки и события предыдущих двух месяцев стали медленно блекнуть, словно сон – яркий в памяти, когда только проснулся, но постепенно меркнущий со временем. Вот уж действительно… странно.
- Ты ведь не можешь выкинуть это из головы, да?
- Что? – Эдвард вопросительно посмотрел на начальника, чуть выгнув бровь.
Полковник не спешил с ответом. Слова вырвались против его воли, просто в какой-то момент в голове промелькнула вспышка понимания, а дальше…
«Да нет у него никакой тайны. Просто он дышит одной лишь целью, одной проблемой, которую необходимо решить. Не станет цели – не станет и Эдварда Элрика».
Зрачки чуть расширились, когда они проходили под единственным горевшим на этой улице фонарем, а по позвоночнику пробежался холодок. И с чего бы?..
- Что не могу выкинуть из головы? – нахмурившись, снова спросил Эдвард.
- То, что вы сделали, – отступать было поздно. И кто вообще тянул Мустанга за язык? Эд остановился как вкопанный, ошарашено глядя снизу вверх на полковника.
- Да что ты знаешь о том… - зашипел он.
- Поверь, Стальной, знаю. И все-таки, не стоит круглосуточно думать о философском камне и других способах вернуть ваши тела.
Холодный ветер подул с новой силой. Элрик-старший молчал, судорожно кусая губы. Казалось, он совершенно не слышал, о чем ему говорил начальник. А тот тем временем продолжал:
- Иногда для того, чтобы дело сдвинулось с мертвой точки, лучше на время выкинуть его из головы. Отвлекись, займись другими вещами. Например, чтением, – Мустанг вдруг шаловливо улыбнулся и продолжил самым серьезным тоном, на который только был способен: - могу, кстати, посоветовать одну книгу. Читал на досуге, знаешь ли. Она называется «Хоббит»…
- Ах ты сволочь, кого-ты-назвал-мега-карликом-с-волосатыми-ногами?!
От ора младшего алхимика в нескольких окнах зажегся свет, в оконных проемах замелькали разбуженные шумом силуэты, а где-то далеко раздался лай собак, растревоженных потоком матерного ультразвука.
- Ладно, так уж и быть, сегодня я прощаю тебе нарушение субординации, - фыркнул Мустанг, поморщившись. Они сделали круг и теперь стояли там, где встретились – у подъезда полковника, - Я бы еще с тобой прогулялся, да не все могут позволить себе ночное бдение перед полным рабочим днем. Возвращайся в гостиницу. Альфонс наверняка волнуется.
Эдвард наконец замолчал и удивленно уставился в спину удаляющегося начальника.
«Чертов Мустанг! Вечно лезет туда, куда не просят!»
Очередной порыв ветра растрепал выбившиеся из косы пряди, и Эдварду так некстати подумалось, что хотя бы в одном полковник прав: Ал действительно волнуется за него, так что стоило поскорее вернуться в гостиницу.
***
Он почти забыл то сладкое чувство предвкушения, когда точно знаешь – еще немного, и мечты станут былью. Постоянные переезды с места на место, драки, незаконные вторжения на частную собственность со взломами, взрывами и прочими особенностями профессии государственного алхимика – все это утомляло, особенно если учесть, что достоверной информации о философском камне они так и не раздобыли. Эд физически чувствовал, с какой неожиданной мощью смыкается рука безысходности на его горле. На пути возвращения собственных тел за пять лет братья не продвинулись ни на шаг.
Но сейчас… О, Эдвард готов был кричать, прыгать, черт, да даже приплясывать от накатившей на него волны радости, но он лишь сильнее нахмурил брови и спрятал подрагивающие в попытке не допустить улыбку губы в складках воротника плаща. У них появилась зацепка! Первая за столько лет бесцельного шатания по стране! Сердце в груди бешено отбивала джазовые ритмы, руки мелко подрагивали, когда подросток касался исписанных аккуратным мелким почерком страниц – записей, найденных в особняке одного псевдо-государственного алхимика.
Невероятное чувство, сравнимое разве что с алхимическим преобразованием.
- Нашел! – радостно воскликнул он, разворачиваясь к притихшему Альфонсу всем телом.
Они находились в старом корпусе центральной национальной библиотеки – единственном уцелевшем после пожара. Сюда почти никто не заходил, так как большую часть материалов перенесли в новые блоки. Идеальное место для расшифровки – нет ни надоедливых военных, вечно сующих нос не в свое дело, ни кого-либо еще – только девушка-библиотекарь что-то увлеченно листала в другом конце зала, совершенно не обращая внимания на посетителей.
- Где? – алые огоньки в металлических глазницах доспеха заинтересовано вспыхнули, а сам он подался вперед, нависая над братом.
- Смотри: исследование алой воды проводились не только в Ксенотайме, но и в других провинциальных городках Аместриса. Мы ведь уже были там, помнишь?
- Ксенотайм… - Альфонс на мгновение запнулся, - Братья Триганы, да?
- Точно. Имея на руках запасы алой воды, они пытались узнать достоверный её состав, но это невозможно - все равно, что, посмотрев на свитер, пытаться найти овцу, из чьей шерсти он связан. – Эд ухмыльнулся уголком губ, однако лицо его оставалось сосредоточенным.
- А в других местах?.. – начал было Ал, но тут же осекся, услышав какой-то шум: девушка-библиотекарь уронила стопку книг.
- Вот именно: другие места. Согласно этим записям, материалы передавались из лаборатории в лабораторию, соответственно и результаты исследований должны были быть на одном уровне. Братья Триганы работали сами по себе, не пользуясь наработками армии, их методы изначально были ошибочными, так что нет ничего странного в том, что они провалились.
- Подожди, ты сказал, что результаты во всех городках должны быть на одном уровне. Тогда почему же в Дублине так и не смогли создать прототип алой воды, а в Реоле…
Металлические пальцы автоброни Эда начали монотонно тарабанить по лакированной поверхности стола. Пару минут подросток смотрел в пустоту. Альфонс не торопил с ответом.
- Бинго! – Эдвард резко подскочил на месте, - Если материалы у всех были одинаковы, значит, дело не в методах. Возможно, все дело не в том, что они создают, а где. Только вот в чем разница…
Что-то в этой гипотезе не давало Эду покоя, слишком уж много пробелов и недомолвок, но и того, что было, с лихвой хватало. Больше он не позволит Мустангу насмехаться над своими неудачами!
«Философский камень… Даже если эта ниточка никуда не приведет, мы просто обязаны её проверить!»
- Ал, мы идем в штаб! Нужно навестить архив!
***
- Как это, данные засекречены?! – по коридору разнесся громкий крик Стального алхимика, только что получившего отказ в доступе.
- Из-извините, майор, но для посещения этого раздела необходимо разрешение вышестоящих лиц: звания от полковника и выше.
Одно слово, и над подростком словно повисла темная туча: из его горла вырвался утробный рык, руки начали лихорадочно сминать воздух, будто это вовсе и не химическое соединение, а шея несчастного капрала, дежурившего в архиве, а глаза зловеще заблестели, не предвещая ничего хорошего.
- Выше?! Это-кого-ты-назвал-такой-букашкой-что-не-дотянется-до-стола?!
- Эй, братик, хватит! – Альфонс отчаянно пытался вразумить рвущегося в бой брата, а тот вовсе не сдерживал ярость. Наоборот – с каждым криком его голос становится ровно на полтона выше. – Да послушай же! Нам всего-то нужно попросить полковника поставить печать на допуске!
- Всего-то?! Всего-то?! – Эдвард перестал вырываться и кричать, но на лице его явственно отобразилось мученическое выражение. – Да-а, я так и вижу это: «Бесполезная креветка! Ничего не можешь без помощи взрослых!». Снова поставит свою пластинку, а если и даст разрешение, то я потом пять лет из его кабинета не вылезу. Отчеты за начальство проверять буду, - пояснил Эд, заметив недоумевающее выражение… доспеха.
- Зря ты так о нем…
– Потом, - между светлых бровей залегла морщинка, - Пойдем отсюда.
На громкие возмущения Стального сбежались военные, и теперь братья оказались под прицелом насмешливых взглядов. Центральный штаб был сосредоточением бюрократической рутины и скуки, так что не было ничего удивительного в том, что слухи здесь распространялись быстрее гриппа. Несколько лет назад, когда команду Мустанга перевели сюда, братья-Элрики впервые столкнулись с этим явлением: повсюду их преследовали шепотки, а вокруг постоянно сновали любопытные военные. Выдумывали всякое: начиная тем, что в доспехах Альфонса на самом деле скрывается говорящая химера, и заканчивая сплетнями о том, как в действительности Стальной алхимик получил свою лицензию. Впервые услышав одну из версий, Эдвард поперхнулся кофе: все потому, что в столовой к нему робко подошел новобранец и спросил, трудно ли быть незаконнорожденным сыном фюрера. По прошествии стольких лет развлечений в штабе не прибавилось, а значит, всем мало-мальски известным алхимикам Централа приходилось терпеть пристальное внимание со стороны сослуживцев, выполняя таким образом функцию телевизора.
- Что будем делать? – тихо спросил Альфонс, когда они минули КПП.
- Хм-м, - многозначительно промычали в ответ, и Ал тяжело вздохнул. Он прекрасно знал, что в зависимости от ситуации это «хм-м» могло обозначать что угодно – от «Я не знаю, что делать» до «Еще пять минут – и встаю». Однако их ситуация подразумевала первый вариант…
- Полковник вовсе не такой, как ты думаешь, - робко начал доспех. – Он помогает чем может…
- Ага, пендалем и вербальной мотивацией в виде упоминания моего роста, например.
- Он заботится о нас. Помнишь, он настоял на том, чтоб ты отправился к Уинри, когда увидел состояние твоего автопротеза после…
- После того, как сам же его сломал?
- Ты это заслужил. Не нужно было называть своего непосредственного начальника лошадью!
- Так что я могу сделать, если он ржет, как конь?! И вообще, я ему потом яблоко дал в знак примирения!
- Ага, и сказал, что теперь он конь в яблоки!
- Эй, ты вообще на чьей стороне?! – возмущению Эда не было предела, однако щеки его окрасились легким румянцем, а губы едва заметно подрагивали, упрямо сдерживая улыбку.
- А если серьезно, Эд, почему ты отталкиваешь помощь Мустанга?
Все веселье как рукой сняло. Эдвард напряженно смотрел под ноги. Он и сам не понимал, почему так, но после их ночного разговора любое упоминание «любимого» начальства отзывалось раздражением. Видеть полковника не хотелось до зубовного скрежета.
«Тоже мне, психолог выискался», - с какой-то детской обидой думал подросток.
- Ой, все, - пробормотал он, сильнее кутаясь в фирменный красный плащ.
Альфонс только беспомощно рассмеялся. Такую отговорку от брата он слышал впервые.
«Видно, там действительно все сложно…»
- Но нам все еще нужна печать Огненного алхимика на допуске. Ну, или кого другого… - вдруг Эд остановился, а его глаза хитро заблестели, - Ты чего, братик?
- Значит, нужна только печать? Никаких подписей, никаких автографов с пожеланиями?
- Нет, больше ничего. Печать индивидуальная для каждого военного и выдается вместе с погонами полковника. Я думал, ты знаешь.
Альфонс всегда понимал, что его брат любит ошеломлять людей своей непредсказуемостью, и давно смирился с этим, но следующая реплика все-таки стала полной неожиданностью:
- Вот и славненько! Значит, нам нужно только украсть эту печать у Мустанга!
- Что?!
@темы: фанфик, Рой/Эд, Стальной алхимик, Творчество
-
-
16.03.2015 в 19:55-
-
16.03.2015 в 19:55-
-
29.02.2024 в 06:13Посетите также мою страничку
16888588.com/bbs/board.php?bo_table=free&wr_id=... пенсия за границей
33490-+